Учреждение, подведомственное
Департаменту культуры города Москвы
В Зеленоградском драматическом «Ведогонь-театре» (Зеленоградский административный округ Москвы) состоялась премьера спектакля «Царь Федор Иоаннович» по пьесе А.К.Толстого. Режиссер-постановщик – заслуженный деятель искусств России Александр Кузин, художник-постановщик – Кирилл Данилов, в роли царя Федора – заслуженный артист России Павел Курочкин.
Зеленоградский драматический «Ведогонь-театр», в конце сентября распахнувший свои двери после долгого перерыва на реконструкцию, показал уже не один премьерный спектакль. Первый из них, открывший сезон, — «Доходное место» А.Н.Островского — встречен публикой очень тепло, да и в самом деле оказался хорош игрой, декорациями, музыкальным оформлением.( Режиссер – засл.арт.РФ Павел Курочкин, художник – Кирилл Данилов, композитор – Кирилл Волков). На Островском всегда хорошо видны актерские способности, это возможность сыграть яркие роли и двигаться дальше в постижении профессии. Актеры «Ведогонь-театра», занятые в спектакле, были, что называется, на своих местах, в свойственном каждому из них амплуа. Хочется особо отметить молодых актеров Вячеслава Семеина (роль Белогубова) и Светлану Лызлову (роль Юлиньки), их свежий и яркий комический дар.
Второй крупный спектакль представляется сложной задачей — и по исходному материалу, и по сценическим возможностям. «Царь Федор Иоаннович» — пьеса, являющаяся центральной частью исторической трилогии А.К. Толстого; действие связано с трагическим периодом истории России конца XVI века. Нет нужды пересказывать ее содержание — тот, кто неравнодушен к русской литературе и истории отечества, хорошо знает это произведение и способен оценить глубину нравственных и философских вопросов, затрагиваемых в нем. А критическая и политическая подоплека там таковы, что пьеса подвергалась еще при жизни автора жестоким гонениям цензуры — она была поставлена лишь через 30 лет после опубликования, и вовсе не императорскими театрами.
В новые времена «Царя Федора Иоанновича» играли не однажды — в МХАТе, Малом и других театрах. Продолжают играть и сейчас. Но если крупные столичные театры располагают художественными возможностями, чтобы показать большое пространство (хотя бы площадь или мост через Яузу), то у «Ведогоня» таких просторов нет, а есть очень скромных размеров сцена. И тем не менее, пользуясь малыми (но весьма выразительными) изобразительными средствами и минимальными декорациями, в спектакле удалось воссоздать пространство истории. Это в первую очередь заслуга приглашенного для постановки известного театрального режиссера Александра Кузина. Было ощущение российской протяженности, почти физическое ощущение творимой на глазах истории, ее трагичности и неотвратимости.
Пьеса воспроизводит картину политической борьбы конца XVI века: после смерти Ивана Грозного — царь Федор Иоаннович — преддверие гражданской войны, правления Бориса Годунова; Смутное время. Но суть спектакля намного глубже. Как правило, театры трактовали пьесу как трагедию царя доброго, совестливого, религиозного, но слабого, на грани душевного расстройства и не способного править страной. Но в постановке «Ведогоня» интересна как раз нетрадиционная трактовка образа — исполнитель роли Федора Иоанновича, художественный руководитель театра, заслуженный артист РФ Павел Курочкин играет вовсе не слабоумного и безвольного (хоть видимой воли у его героя и нет) государя, но — высокую душу, сознающую всю тяжесть и весь грех власти, и еще при жизни переживающего несоответствие земного и небесного. Он, пытаясь примирить всех и вся, как бы принимает на себя вину за то, что было и что будет, — за интриги бояр, за страшную смуту, за будущий упадок веры; он прозревает долгие бедствия, кровь и слезы. Это трагическое и бессильное прозрение, это тяжкое бремя власти, эту обреченность Павлу Курочкину удалось передать точно и сильно.
Борис Годунов в исполнении Петра Васильева — неоднозначная харизматическая личность. Она не имеет ничего общего со школьным представлением о плохом и злом интригане, убившем наследника престола царевича Димитрия (что, кстати, так и не было доказано). В интерпретации актера Годунов — опытный, непроницаемый, сосредоточенный, хорошо знающий себе цену человек. Государственник. Он вкрадчив и напряжен, осторожен, но тверд. Он прошел значительную часть пути, фактически правит государством, но готов к прыжку над пропастью — к провалу. Это тоже трагическая фигура, хоть и совсем иного рода, чем царь Федор. Эта роль построена более не на словах, а на молчании. Петр Васильев играет ее нюансами, полутонами, непроницаемой маской — но за ней угадываются большая внутренняя сила и напряжение.
Хороши в этом спектакле и Александр Бавтриков, играющий открытого, темпераментного — в противовес Годунову — князя Ивана Петровича Шуйского; и Наталья Тимонина — царица Ирина Федоровна — тихая, молчаливая, скрывающая ту же обреченность, все понимающая и принимающая.
Было ощущение, что спектакль потребовал от актеров «Ведогонь-театра» (даже исполняющих эпизодические роли) большого душевного напряжения, но они оказались способны сыграть эту драму полноценно — к концу ее волнение и напряжение возрастают.
…Классика не только дает нам эстетическое наслаждение, но и будит память о «нравственном законе внутри нас». Историческая драматургия еще и заставляет задуматься над нашим прошлым и производным от него настоящим. Этот спектакль, как мне кажется, имеет недвусмысленную художественную и нравственную идею, которая не внедряется насильно, а показывается плавно, через игру света и тени. Это некое разъяснение — даже несведущим, далеким от политики людям — где сила, где правда, где бесправие, где варварство, где закон, где предательство. И еще — при понимании всей жестокой и кровавой логики истории все-таки утверждается мысль, что если и есть настоящая сила власти, то она не в тюрьмах и казнях, а в прощении и милосердии.
Юлия Кравченко (журналист Zelenograd.ru)
Зеленоградский драматический «Ведогонь-театр», в конце сентября распахнувший свои двери после долгого перерыва на реконструкцию, показал уже не один премьерный спектакль. Первый из них, открывший сезон, — «Доходное место» А.Н.Островского — встречен публикой очень тепло, да и в самом деле оказался хорош игрой, декорациями, музыкальным оформлением.( Режиссер – засл.арт.РФ Павел Курочкин, художник – Кирилл Данилов, композитор – Кирилл Волков). На Островском всегда хорошо видны актерские способности, это возможность сыграть яркие роли и двигаться дальше в постижении профессии. Актеры «Ведогонь-театра», занятые в спектакле, были, что называется, на своих местах, в свойственном каждому из них амплуа. Хочется особо отметить молодых актеров Вячеслава Семеина (роль Белогубова) и Светлану Лызлову (роль Юлиньки), их свежий и яркий комический дар.
Второй крупный спектакль представляется сложной задачей — и по исходному материалу, и по сценическим возможностям. «Царь Федор Иоаннович» — пьеса, являющаяся центральной частью исторической трилогии А.К. Толстого; действие связано с трагическим периодом истории России конца XVI века. Нет нужды пересказывать ее содержание — тот, кто неравнодушен к русской литературе и истории отечества, хорошо знает это произведение и способен оценить глубину нравственных и философских вопросов, затрагиваемых в нем. А критическая и политическая подоплека там таковы, что пьеса подвергалась еще при жизни автора жестоким гонениям цензуры — она была поставлена лишь через 30 лет после опубликования, и вовсе не императорскими театрами.
В новые времена «Царя Федора Иоанновича» играли не однажды — в МХАТе, Малом и других театрах. Продолжают играть и сейчас. Но если крупные столичные театры располагают художественными возможностями, чтобы показать большое пространство (хотя бы площадь или мост через Яузу), то у «Ведогоня» таких просторов нет, а есть очень скромных размеров сцена. И тем не менее, пользуясь малыми (но весьма выразительными) изобразительными средствами и минимальными декорациями, в спектакле удалось воссоздать пространство истории. Это в первую очередь заслуга приглашенного для постановки известного театрального режиссера Александра Кузина. Было ощущение российской протяженности, почти физическое ощущение творимой на глазах истории, ее трагичности и неотвратимости.
Пьеса воспроизводит картину политической борьбы конца XVI века: после смерти Ивана Грозного — царь Федор Иоаннович — преддверие гражданской войны, правления Бориса Годунова; Смутное время. Но суть спектакля намного глубже. Как правило, театры трактовали пьесу как трагедию царя доброго, совестливого, религиозного, но слабого, на грани душевного расстройства и не способного править страной. Но в постановке «Ведогоня» интересна как раз нетрадиционная трактовка образа — исполнитель роли Федора Иоанновича, художественный руководитель театра, заслуженный артист РФ Павел Курочкин играет вовсе не слабоумного и безвольного (хоть видимой воли у его героя и нет) государя, но — высокую душу, сознающую всю тяжесть и весь грех власти, и еще при жизни переживающего несоответствие земного и небесного. Он, пытаясь примирить всех и вся, как бы принимает на себя вину за то, что было и что будет, — за интриги бояр, за страшную смуту, за будущий упадок веры; он прозревает долгие бедствия, кровь и слезы. Это трагическое и бессильное прозрение, это тяжкое бремя власти, эту обреченность Павлу Курочкину удалось передать точно и сильно.
Борис Годунов в исполнении Петра Васильева — неоднозначная харизматическая личность. Она не имеет ничего общего со школьным представлением о плохом и злом интригане, убившем наследника престола царевича Димитрия (что, кстати, так и не было доказано). В интерпретации актера Годунов — опытный, непроницаемый, сосредоточенный, хорошо знающий себе цену человек. Государственник. Он вкрадчив и напряжен, осторожен, но тверд. Он прошел значительную часть пути, фактически правит государством, но готов к прыжку над пропастью — к провалу. Это тоже трагическая фигура, хоть и совсем иного рода, чем царь Федор. Эта роль построена более не на словах, а на молчании. Петр Васильев играет ее нюансами, полутонами, непроницаемой маской — но за ней угадываются большая внутренняя сила и напряжение.
Хороши в этом спектакле и Александр Бавтриков, играющий открытого, темпераментного — в противовес Годунову — князя Ивана Петровича Шуйского; и Наталья Тимонина — царица Ирина Федоровна — тихая, молчаливая, скрывающая ту же обреченность, все понимающая и принимающая.
Было ощущение, что спектакль потребовал от актеров «Ведогонь-театра» (даже исполняющих эпизодические роли) большого душевного напряжения, но они оказались способны сыграть эту драму полноценно — к концу ее волнение и напряжение возрастают.
…Классика не только дает нам эстетическое наслаждение, но и будит память о «нравственном законе внутри нас». Историческая драматургия еще и заставляет задуматься над нашим прошлым и производным от него настоящим. Этот спектакль, как мне кажется, имеет недвусмысленную художественную и нравственную идею, которая не внедряется насильно, а показывается плавно, через игру света и тени. Это некое разъяснение — даже несведущим, далеким от политики людям — где сила, где правда, где бесправие, где варварство, где закон, где предательство. И еще — при понимании всей жестокой и кровавой логики истории все-таки утверждается мысль, что если и есть настоящая сила власти, то она не в тюрьмах и казнях, а в прощении и милосердии.
Юлия Кравченко (журналист Zelenograd.ru)
